В Иудаизме же "гиперборейская" тема покрыта мраком неясности и двусмысленности. С одной стороны, Книга Пророка Иезекииля буквально начинается с констатации полярной теофании: "И я видел: и вот бурный ветер шел от Севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из средины его как бы свет пламени из средины огня..." (1, 4-5). Это весьма таинственное место у иудейских теологов и поныне не имеет своей однозначной и внятной трактовки. (1) Зато гораздо более известно и догматически обосновано другое положение из Книги того же Пророка - о том, что "Гоги и Магоги", главные враги Израиля, являются выходцами именно "от пределов Севера" (38, 6).
Широко известно, что Иудаизм особо подчеркивает свою "древность". Хотя, как признает известный теолог Гершом Шолем в труде "Основные течения в еврейской мистике", "мы...сталкиваемся с тем печальным обстоятельством, что нам практически ничего не известно о представителях самого раннего организованного движения еврейских мистиков в эпоху, к которой относятся ценнейшие из сохранившихся документов". И сообщает, что самое глубокое каббалистическое понятие Эйн-Соф ("бесконечное"), прямо соответствующее Абсолюту, возникло только после 1200 года (уже христианской эры)... А Талмуд печатается лишь в 1484 году под влиянием германского "христианского каббалиста" Иоханнеса Рейхлина, уверенного, что это "потерянная традиция древнейшего состояния человечества". (2) С другой иудейской священной книгой - Зохаром, происходит весьма двусмысленная и даже едва ли не анекдотическая история. Она создается в XIII веке в Испании Моше де Леоном и Г.Шолем приводит такое его признание: "Если бы я открыл людям, что я автор, они бы не обратили внимания на книгу и не истратили на нее ни гроша, ибо они сказали бы, что я просто сочиняю небылицы. Но, услышав, что я снимаю копии с Зохара, написанного Шимоном бар Йохаем по наитию святого духа, они... платят за нее немалые деньги".
Далее, доктрина креационизма, творения, по замечанию Генона, впервые появляется именно в Иудаизме. Что же касается связанной с нею идеи "богоизбранности иудейского народа", то это также особая черта Иудаизма на фоне того, что другие религии не имеют столь явного этноцентризма. Однако, с точки зрения изначальной Традиции, подлинно богоизбранными могут считаться только непосредственные обитатели Земного Рая, Золотого Века, "гиперборейской эпохи". Что же касается их исхода из этого Рая на остальную землю, то в иудейской традиции именно этот исход нашел свое дальнее отражение как исход из Египта. (3) Кстати говоря, в этой традиции с наглядностью проявляется любопытная и странная тенденция к догматическому "приближению" всех сакральных территорий в непосредственное географическое соседство с Иудеей при дальнейшей их тотальной десакрализации и даже демонизации. Так, Халдеей именуется южная (!) Вавилония. А сам Вавилон, этимология которого восходит к гиперборейскому корню Ил - "свет" и понятию Баб-Илу - "Врата Бога", в библейской традиции наделяется известными негативными качествами "смешения", "богоборчества" (4) и "богооставленности"...
В Традиции не бывает простых фонетических совпадений. И поэтому звуковая близость двух мифологических понятий - Аваллона и Аваддона - неслучайна и, на наш взгляд, весьма показательна. В кельтской мифологии Аваллон - это "остров блаженных", предание о котором восходит к наиболее раннему слою традиции. Аваллон - это кельтская интерпретация Золотого Века, где еще нет времени и царит вечная молодость. С Аваллоном также связан мифологический цикл о великом короле Артуре, куда он, смертельно раненный, был перенесен, чтобы исцелиться. Все это напоминает германо- скандинавское предание о Вальгалле, небесном жилище павших героев. Кроме того, через Артура Аваллон связан с мистерией Грааля, ритуальной чаши древних ариев, лишь потом соотнесенной с историческим христианским преданием. И еще очень любопытна иногда встречающаяся транскрипция Аваллона как "Аваллах", заставляющая предположить наличие еще неизученной архаической связи этого предания с исламской традицией.
В иудейском же предании чрезвычайно схожее с Аваллоном понятие Аваддон (5) являет собой, по С.Аверинцеву, "олицетворение поглощающей, скрывающей и бесследно уничтожающей ямы могилы и пропасти преисподней", а по библейским и талмудическим определениям, - шеол, т.е. "земля забвения", "погибель", "низший мир" и т.д.
Эту инверсию довольно сложно уподобить уже рассмотренной индийско-персидской,
где произошел этический "переворот" дева и асуров (также,
кстати, с фонетическим искажением: асура и ахура), - потому
что в данном случае по аналогии пришлось бы признать, что для Иудаизма
сакральными персонажами должны являться именно те, кто для "обратных"
ему традиций выступает в откровенно инфернальном качестве. А те, кто являются
"инфернальными" в Иудаизме, во всяком случае, не должны "воспеваться" в
нем самом. Но что тогда можно сказать о стихотворении крупного еврейского
поэта и мистика Хаима Бялика?
и т.д. Здесь, помимо странного для убежденного еврейского традиционалиста (6) воспевания откровенно "инфернальных" реальностей, интересны именно образы "разгрома", "рассыпания", "распада", "разбивания надвое" - причем последнее наиболее показательно в смысле исследования истоков и причин религиозного дуализма. В сущности, сам Аваддон может появиться лишь вследствие этого фиксированного дуализма, немыслимого в Золотом Веке. А то, что этот дуализм с такой яркостью проявился именно в иудейской традиции, в дальнейшем циклическом нисхождении повлекло распад и ее самой.
Иудаизм в конечном итоге и раскололся на две версии, каждая из которых может проявляться подчас в одних и тех же внутриконфессиональных течениях. Первая из них сориентировалась на достижение исключительно земной, прагматической "избранности", утратив тем самым духовное своеобразие собственной традиции. Таким образом, здесь эта и без того уже сомнительная с традиционалистской точки зрения "избранность" окончательно превратилась в "псевдо-избранность", традиция - в сугубо современную "обратную духовность", зависящую лишь от индивидуальных интересов и массовых настроений, мифологическая активность - в пассивный мессианизм и этническую замкнутость ветхозаветных фарисеев, поклоняющихся идолу золотого тельца и его иллюзорной "божественности"...
Но все же в Иудаизме ныне существует и другая - духовно, традиционалистски ориентированная версия. Вот как выглядит одна из ее деклараций (которую, исследуя молодежные хасидские течения, приводит Г.Шолем): "Тот, кто служит Господу великим путем, собирает всю свою внутреннюю силу, возносится ввысь в своих помышлениях и прорывается чрез все небосводы в едином действии, поднимаясь выше ангелов, серафимов и престолов. Это и есть совершенная молитва". Это и есть подлинное, инициатическое избранничество по ту сторону талмудической ограды.
(2) Весьма любопытно, что одна из наиболее древних частей Талмуда именуется "Эддиот". Нет ли здесь определенной переклички с Эддой - мифологическим эпосом древних германо-скандинавов? в текст
(3) Согласно интегральной традиционалистской доктрине, фундаментальные события такого рода несут в себе долю соответствия единому изначальному архетипу. Поэтому вопрос здесь стоит не о фактической реальности исхода из Египта, которая совершенно несомненна, но - об узурпации этого события отдельной религией, не признающей его отраженного характера. (в текст)
(4) Кстати, "богоборец" - это буквальное значение самого слова Израиль. (в текст)
(5) Как убедительно доказывает А.Дугин, сдвоенная "л" в гиперборейской лингвистике представляла собой наиболее сакральный звук. (в текст)
(6) Точнее было бы сказать - сиониста, поскольку Х.Бялик был одним из горячих сторонников именно этой ветви иудейской традиции. Однако, интересно отметить, что многие видные представители Иудаизма довольно решительно оспаривают "традиционность" сионизма. И в частности потому, что сионизм, стремящийся "репатриировать" всех евреев на территорию государства Израиль, по мнению рабби Бека, идеолога антисионистского движения "Нетурей Карта", не только окончательно отчуждает Иудаизм от других традиций, но и сам провоцирует такое явление, как антисемитизм. Эти, по его выражению, "две первертные идеологии" накрепко взаимосвязаны и даже взаимозависимы напрямую: поощрение антисемитизма укрепляет и сионизм, а нарастающее влияние сионистской пропаганды, в свою очередь, усиливает антисемитские настроения. Эта известная двойственность, не имеющая никаких духовных обоснований, в сущности исходит из другого непреодоленного первертного дуализма, имеющего сугубо психическую природу, - "мании величия" и "комплекса неполноценности" - в равной мере присущего как сионистам, так и антисемитам. (в текст)