Так, практически вся восточная мифологическая традиция рассматривала космос как проявление символа "Великой Триады": Неба - духовного, божественного уровня, Человека - главного субъекта тонкого, субтильного мира, и Земли - уровня плотных форм. Позднее каждая отдельная традиционная форма по-своему интерпретировала соотношения между ними и дала им свои особые обозначения.
Но, при внимательном взгляде на три основные восточные традиции - Даосизм, Буддизм и Индуизм - можно отметить и подобное же соотношение и между ними самими. Естественно только, что это нельзя интерпретировать как "превосходство" какой-нибудь одной традиции над другой, а также ставить в зависимость от их исторического возникновения. Фактор различного исторического "возраста" религий гораздо более значим в контексте другой, авраамической "триады" - Иудаизма, Христианства и Ислама, - где по этому поводу нередко возникают острые теологические дискуссии, и что мы рассмотрим далее. Здесь же, в гораздо более ранней (1) восточной "триаде", эти дискуссии явно уступают по своей значимости выяснению чисто метафизического ядра каждой из этих традиций.
Так, Даосизм можно условно соотнести с элементом Неба, духовного мира. Об этом свидетельствует как принципиальная ориентация даосской традиции на "выход из мира форм", так и понятие о непроявленном, чисто божественном, домирном пребывании даосского учения в тянь цзунь - "самоестественном Дао". Даосская традиция - это традиция Пути как такового (что соответствует высшему принципу в символизме Креста), традиция снятия всякой реальной двойственности (вплоть до Дао-с-именем - бытия и Дао-без-имени - небытия), а потому о ней можно сказать, что она ярко и прямо передает величайшую мистерию реальности - мистерию отождествления с Абсолютом.
Буддизм же в этой схеме вполне соответствует элементу Человека. Это следует как из четко зафиксированного в этой традиции антропоморфизма, так и из такого доктринального положения махаяны (основного направления Буддизма), как "Будда и Человек - одна сущность". Важно уточнить, однако, что здесь речь идет не об обычном человеческом индивидууме, но о существе, реализующем принцип Бодхи ("пробуждение", "просветление", т.е. - на языке чистой метафизики - преодоление). Те же, кто не "просветлен", пребывают в циклическом заблуждении Сансары.
Что же касается индуистской традиции, то соответствующим ей элементом является Земля. Но, конечно, вовсе не потому, что Индуизм будто бы "ниже" других восточных традиций, - они все уникальны. Однако, по логике их взаимосвязанности индуистская доктрина занимает именно это место, которое здесь нужно ассоциировать не с фактором плотного мира, но - с качеством фундаментальности. Только в Индуизме присутствует такое глубочайшее понятие, как Санатана Дхарма (буквально - Извечный Закон), которое Генон прямо соотносил с самой интегральной Традицией.
Еще одним доказательством именно такого расположения этой триады могла бы послужить историческая роль Буддизма, который в определенный период был доктринальным "посредником" между даосской и индуистской традициями.
Однако, теперь это расположение необходимо рассмотреть в контексте традиционного символа Космического Яйца, точнее - в контексте вышеописанного процесса в нем. Поскольку, как уже было отмечено, именно этот процесс служит наиболее ярким и наглядным символическим отражением циклического хода инверсии, и потому - может быть применен к рассмотрению любой "конкретики".
Итак, исторический кризис Даосизма вполне соответствует стадии "закрывания Космического Яйца сверху". Этот кризис нашел свое прямое выражение в расколе китайской традиции на Даосизм и Конфуцианство. Последнее представляло собой лишь чисто экзотерическую скорлупу традиции, ориентированную не на Дао, но на установление тех или иных социальных норм. Что же касается интеллектуального порядка, то Конфуцианство являлось как раз специфически религиозной системой, все "философские достижения" которой не шли ни в какое сравнение с ясным Путем даосского посвящения, являясь лишь его слабыми и весьма ограниченными отблесками. Но в процессе циклического нисхождения Даосизм, который представлял собой эзотерическую сущность китайской традиции, оказался, напротив, вытеснен на ее периферию более массовым и "понятным" Конфуцианством.
Далее, на стадии "замкнутости" Космического Яйца происходят процессы смешения оставшегося духовного, интеллектуального элемента с психическим, субтильным, в котором последний одерживает верх. Этот процесс вполне можно описать в контексте метаморфоз в буддистской традиции. В ней произошло "забвение" ее подлинно эзотерической сущности, выраженной в ваджраяне (буквально - алмазная колесница) и состоявшей из його-тантрических практик, целью которых была прямая и непосредственная реализация принципиального, божественного состояния. Два же других направления Буддизма - махаяна (великая колесница), "северный буддизм", и хинаяна (малая колесница), "южный буддизм", в конечном итоге "поменялись местами" и на смену идее освобождения пришла идея спасения, которая чрезвычайно ограничила Буддизм и привела его к окончательному превращению в веру, в религию - в западном смысле. А последователи эзотерического, тантрического Буддизма (например, т.н. "балагатское движение") все более подвергались преследованию со стороны "официальных" буддистских структур, узурпировавших эту традицию.
И наконец, осуществляется "открывание Космического Яйца снизу". В Индуизме оно соответствовало абсолютизации самой Санатана Дхармы, где, однако, была утрачена фундаментальнейшая роль понятия Кайвал - "путь персонификации Абсолюта", а вся Санатана Дхарма в своем высшем значении свелась лишь к знанию, хотя и безусловно верному, о его адвайте - недвойственности. Тем самым пассивный и статический Принцип синтеза возобладал над активным и динамическим Принципом преодоления. И отныне любая возможная "реставрация" восточных традиций не представляет собой ничего, кроме пустой иллюзии - как например, "возрождаемый" Даосизм (равно как и йогические практики) сводится в современном мире лишь к набору тех или иных психотехнических элементов.
Итак, изначально традиционную структуру "Великой Триады" можно было условно передать символом ориентированного вверх равностороннего треугольника: Дао - вершина, две буддистские "колесницы" - устремленные к ней грани, ваджраяна - высота, Санатана Дхарма - основание. Однако, в ходе исторической деградации этот метафизический треугольник обрел свое нижнее, инверсионное подобие, затем и принятое за него.