Но в ходе цикла влияние этого Луча неуклонно ослабевает. Сначала наступает некоторый промежуточный период, именуемый тотальной закрытостью Космического Яйца и соответствующий стадии анти-традиции. Однако, сама его полость в течение цикла уже успела стать световым местом, обрести свой внутренний свет - как отражение этого Трансцендентного Луча. Тем не менее, в определенный момент эта отраженная природа внутреннего света начинает подвергаться забвению. И в конечном итоге, этот внутренний свет абсолютизируется сам по себе, что не является ничем иным, как инверсией. Добавим еще только, что этот внутренний свет представляет собой потенцию именно тонкого мира.
Космическое Яйцо сверху омывается и растворяется верхними водами духовного мира, небесного интеллекта, а снизу - нижними водами тьмы кромешной. Но в момент, предельно близкий к концу цикла, эти воды перемешиваются, поскольку упорядочивающее влияние Луча Принципов прекращается. При этом субтильная полость Космического Яйца вполне может инерциально сохранить внешнюю видимость светового места. И, таким образом, - даже при полном хаосе и смешении верхних и нижних вод может возникать максимальное внешнее сходство с нормой. Вплоть до того, что инверсии подвергается и сама сфера Земного Рая, символически представляющая собой горизонтальный срез Космического Яйца.
Такое положение дел в Традиции именуется открыванием Космического Яйца снизу - после стадии его закрытости. Это, уже контр-традиционное, открывание часто соотносится еще и с прорывом в Космос снизу, из тьмы кромешной, инфернальных, демонических орд - после того, как оттуда вытеснены все нормативные, сакральные влияния сверху, влияния Принципа. Эзотерик Фабр д'Оливе говорил, что в период хаоса верхняя часть Космического Яйца делается незримой, а в нижней происходит "скопление тварей". Однако, эти "твари" претендуют уже не просто на вытеснение сакрального влияния, но - на то, будто они сами его и выражают. И эта инверсия не может быть не связана с их стремлением достигнуть тотальной внешней неотличимости от традиционного порядка. А начинающаяся борьба среди неотличимых друг от друга "тварей" за "истинное понимание Традиции" становится впоследствии грандиозным воплощением свифтовской иронии над "остроконечниками" и "тупоконечниками", забывшими о сути своего спора.