Непосредственное отношение к истории русского церковного раскола и к истории русской литературы XVII-XVIII вв. имеет основание в 1695 году на реке Выг знаменитого Выговского поморского общежительства. 

Глухие леса надежно защищали своих поселенцев от лишних визитов, однако не только удаленность места привлекала выговцев. В Выгореции писатели-старообрядцы получили столь мощный творческий импульс к созданию литературных произведений, освоению духовного и поэтического наследия Европы, что позволило говорить о Выговской пустыни как о подлинном центре культуры (и не только старообрядческой). 

Особая духовная наполненность выгорецкой земли осознавалась самими выговцами: "И егда на всю Россию мрак новых заблуждений нападе, тогда богоспасаемая страна сия зарею непорочнаго правоверия ясно озарися", - писал третий киновиарх Выговского общежительства И. Филиппов. По всей Руси расходились книги, написанные и переписанные в Выгореции, и из разных мест сходились в Выгорецию защитники старой веры, привлеченные сюда этими книгами. Наиболее известными из выговских писателей были Андрей и Семен Денисовы, Иван Филиппов, Мануил Петров, Михаил Вышатин, Трифон Петров, Андрей Борисов, поэтесса Марина (Марфа Лукина). Выговские знаменитости, по словам автора предисловия к "Истории Выговской пустыни", были "преимущественно из Олонецких пределов". Сам Иван Филиппов - уроженец Шуйского погоста, братья Денисовы - из Повенца, Петр Прокопьев - выходец из деревни Шуньга. Они были местными писателями, создавшими далеко не местную по своим масштабам литературу. В Выгореции процветало силлабическое стихосложение, а проза выговских авторов усвоила многие черты барокко, направления, выполнявшего в России функцию Ренессанса. По законам барочной орнаментальной прозы оформлено одно из самых значительных художественных произведений выговцев - "История об отцах и страдальцах соловецких" С. Денисова. 

Другой шедевр С. Денисова - "Виноград Российский, или описания пострадавших в России за древлецерковное благочестие" - это мартиролог. Ряд глав "Винограда Российского" посвящен жителям Олонецкой губернии. С. Денисов подчеркивает, и не один раз, происхождение своих героев: "...бяше олонецкаго града всеизрядный купец и честный Гуттоев прозванием именуем", "О Гаврииле корелянине - Тогда пострада и Гавриил... града Олонца житель, аще и словенски глаголати не можаше, занеже корельска бяше языка" (гл. 42). Дважды С. Денисов обращается к жизнеописанию А. Гуттоева и заканчивает одну из глав о нем стихами: 

По безчисленных смертех, в жизни пребывает; 
Олончанин сын родом в небе обитает (гл. 38). 

Силлабические стихи, вставленные С. Денисовым во многие главы "Винограда...", это своего рода эпитафии, стихи на смерть. Ими заканчивается глава "О девяти корелянах": 

Корельстии люди мудро умирают; 
Безписьменны суще, предания знают. 
Не боятся пламени, стоят за законы; 
Вси девять во огнь текут; да имут короны (гл. 37). 

Писателем осознавалась и проблема письменности карельского языка и в целом судьба карельского народа. Карельские старообрядцы, разделившие с русскими ревнителями "древлего благочестия" общую горькую судьбу, вызывают у С. Денисова огромное уважение, он пишет об "усердии премудром", "терпении адамантском" карельских старцев. В главе "О Григории другом и Софронии" писатель ставит братьев-карелян перед выбором: отречься от старой веры и остаться в живых или сохранить веру, но быть казненными. Софроний, выбравший веру, значит, и казнь, просит брата последовать за ним, не малодушествовать. 

Твердость духа, многообразие жанров, стилистическое новаторство, интерес к особенностям местного быта, к народу, живущему на карельской земле и к самой земле характеризуют творчество выговских авторов как одну из своеобразнейших страниц в истории русской литературы XVII-XVIII веков.